ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. ГАВАЙСКИЙ КОНТАКТ.

Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 1819Следующая

В которой в вулканических пустошах Кау мы. с моей новой возлюбленной подвергаемся нападению богомолов - пиратов гиперпространства, и я произношу последние слова о Невыразимом.

Осень 1975 года стала для меня временем перемен в личной жизни и образования нового союза. Кэт, давняя знакомая,. которую я повстречал много лет назад в Иерусалиме, в период увлечения опиумом и каббалой, стала наконец моей возлюбленной. Прошло восемь лет с тех пор, как мы вместе совершали обход мечети Омара. Кэт обожала любоваться на лужи, оставленные приливом, и путешествовать в одиночку. Гриб сдержал свое обещание - я получил нового спутника, чтобы вместе продолжить странствия по миру души.

В октябре мы отправились на Гавайи - писать и разрабатывать план путешествия в перуанскую Амазонию, намеченного на весну 1976 года. И наслаждаться друг другом. На Гавайях мы сняли дом в отдаленной и безлюдной провинции Кау. Местность изобиловала прихотливыми потоками застывшей лавы - то были следы извержений различной давности. Единственную растительность являли собой капука - обособленные островки древнего леса, окруженные пенистыми морями ноздреватого камня, которые поглотили всю более низкорослую и менее удачливую местную флору. Позади, на горизонте, постепенно, почти незаметно вздымалась на высоту четырнадцать тысяч футов отлогая громада Мауна Лоа.

Мы находились на высоте около двух с половиной тысяч футов. Наш домик стоял лицом к бескрайним зловещим полям пепла, участок же уходил в капуку. Благодаря своей гостеприимной тени и обилию птиц и насекомых она создавала благодатный контраст с первобытной пустыней, которая растянулась вокруг на много миль. Жизнь наша текла безмятежно. Я писал и проводил кое-какие эксперименты, исследуя тайны выращивания грибов. Кэт с головой ушла в наброски рисунков для книги, которую мы с Деннисом написали о культивировании строфарии. А вокруг разворачивался напоенный солнцем эротический сон. Мы были одни - что нравилось нам обоим - и часто принимали грибы вместе.

Именно во время этой гавайской идиллии я решил еще раз вернуться в бассейн Амазонки и понаблюдать за Banisteriopsis caapi в ее природном окружении, дабы удовлетворить свое любопытство относительно той роли, которую она сама и содержащиеся в ней бета-карболиновые галлюциногены сыграли в эксперименте в Ла Чоррере.

Особенно меня занимал вопрос, способны ли другие туземные галлюциногены, имеющие другой химический состав, вызвать такие же переживания, как присутствующий в грибах псилоцибин. Я хотел выяснить, являлось ли то, что произошло с нами, частью общей феноменологии галлюциногенов, или же оно объясняется исключительно воздействием псилоцибина.

На Гавайях мы весь октябрь и ноябрь, с перерывами в неделю или десять дней, принимали строфарию, которую сами же выращивали, и испытали целый ряд поразительных переживаний. Псилоцибин создает отчетливое впечатление, что порой и другие могут так же ясно воспринимать галлюцинации, которые ты переживаешь. Мы с Кэт не раз убеждались в этом, по очереди пересказывая друг другу те видения, в которые погружались. И когда поток картин достигал поистине электризующей напряженности, у нас не оставалось сомнений, что мы видим одно и то же. Под влиянием псилоцибина связь души с поверхностью тела, с кожей, становится синестезийной и эмоционально усложняется. Цветовые и прочие ощущения приобретают осязаемый характер - при обычном восприятии на это даже намека не бывает. Когда наши тела соприкасались, нам казалось, что обычная психическая обособленность и целостность тела исчезает: мы таяли в сознании друг друга на вершине тантрического блаженства, и это было неописуемо сладко и наполнено диковинными и забавными возможностями для человеческого развития и парапсихологических исследований.

По возвращении в Штаты мы с Ив больше грибов не принимали. До чего же это было здорово снова с кем-то делить навеянные грибами видения: ведь до того как ко мне присоединилась Кэт, большинство грибных плаваний я совершал в полном одиночестве - неприкаянная душа, затерянная в космическом океане. К счастью, теперь нас снова было двое, и мы вместе плыли по волнам искрящихся нездешним светом измерений. Особенно врезались в память два связанных с приемом грибов эпизода.

Первый произошел как-то в ноябре, поздно вечером. Мы оба приняли по пять граммов сушеной строфарии и сидели дома, у огня, наблюдая, как за сомкнутыми веками медленно вздымается волна галлюцинаций. Казалось, передо мной проходят мимолетные, но вещие картины путешествия на Амазонку, которое мы тогда планировали. В глазах мелькали то костры, то лесные тропы. Стрекотанье сверчков превратилось в оглушительную какофонию звуков, ожидавших нас в ночных джунглях Перу. Мы с Кэт вели разговор о планах, о будущем. Будущее представлялось нам безграничным, открытым нараспашку. Именно в тот вечер мы оба приняли решение пожениться и жить вместе. Я не сомневался, что это событие станет главным поворотным пунктом в моей жизни. Мы вдвоем вышли на свежий воздух и остановились под усеянным звездами небом, близ сараев и грядок, где каждый день занимались еще более совершенной технологией выращивания строфарии. Ночь выдалась необыкновенно тихая, небо так и сверкало звездами. Глядя на южный небосклон, я подумал: "Если ты здесь, с нами, если ты одобряешь то направление, которое приняли наши жизни, если эта загадка реальна, подай нам знак!" Я сделал шаг, чтобы догнать шедшую впереди Кэт, собираясь сказать ей: "Я попросил, чтобы нам дали знак". Но не успел я заговорить, как все небо до самого горизонта прочертила багровая полоса метеорита. Как же глубоко созвучны должны быть душа и окружающий мир, чтобы могло произойти такое совпадение! "Бывает, что метеориты сгорают в атмосфере, - отчетливо прозвучал у меня в ушах непрошеный комментарий гриба, - но не так уж часто". Мы сели на теплую, ласковую землю и предались набегающим волнам видений и воспоминаний. Было мгновение, когда порыв ночного ветра вздыбил листву на дотоле неподвижных деревьях. Место было безлюдное, но в тихом воздухе за много миль был слышен скорбный вой собак с близлежащих ранчо, затерянных в этой части острова. Они часами выли и визжали, и голоса их сливались в жуткий, призрачный хор. Мы терялись в догадках, что бы это могло значить, но восприняли как совпадение, столь же необъяснимое, как и знак в небе, предвестник нашего будущего. Прошло несколько часов, и в неверных лучах рассвета, в 4.49 по местному времени, разбросанные по всей планете сейсмические станции зарегистрировали землетрясение. Глухой скрежещущий рев прокатился по полям лавы, простиравшемся вокруг на многие мили. Вслед за первым толчком последовали приливные волны и усиление вулканической деятельности в Килауэа Калдера, близ эпицентра, от которого нас отделяло всего тридцать миль. Через час произошел еще один толчок, более слабый. Теперь нам стало совершенно ясно, почему выли собаки. Значит, и затмение в виде метеорита, и землетрясение, самое сильное на Гавайях за последние сто лет, были очевидцами нашего грибного плавания и углубленного исследования псилоцибиновых бездн, так же как и мы были их очевидцами.

Второе, гораздо более загадочное происшествие, связанное с грибами, которое нам довелось испытать на Гавайях, положило конец дальнейшим опытам с псилоцибином до той поры, пока мы не вернулись из перуанской Амазонии. Случилось это двадцать третьего декабря, за день до приезда Денниса, который собирался провести с нами Рождество. Мы с Кэт приняли, как обычно, по пять граммов сушеных грибов и расположились у огня в ожидании первой волны видений. И очень скоро она поглотила нас. Гриб показывал мне водную гладь голубовато-зеленой планеты, где не было другой суши, кроме опоясывающего ее по экватору архипелага, напоминавшего гигантскую Индонезию. Виды планеты сопровождал комментарий, пояснявший, что этот богатый кислородом мир находится на расстоянии ста световых лет от Земли и там полностью отсутствуют высшие животные. Как только до меня дошел смысл этого сообщения, я почувствовал, как во мне заговорил инстинкт завоевателя, казалось, исходящий прямо из нутра первобытного человека, - реакция на миллионы лет кочевой жизни и неуклонный рост народонаселения. А комментатор тем временем продолжал объяснять: когда завершится симбиотический союз строфарии и человечества, "человеческие существа" смогут по праву претендовать на такие планеты, чтобы заселить их строфариями. Комментарий воплотился во внутренний голос, сопровождавший мои грибные видения. Я начал обмениваться с ним впечатлениями о пейзажах водной планеты, о технических средствах, которые потребуются для ее освоения. Меня заинтересовали принципы межпланетных полетов и передачи изображения на большие расстояния, и я спросил у гриба, может ли он, при том что он способен вызывать столь причудливые образы, производить какой бы то ни было эффект при обычных обстоятельствах. У меня возникла мысль, что стоит только выйти из дома, как мы обычно это делали на каком-то этапе нашего "полета", и мы сможем увидеть некое продолжение того связанного с облаками феномена, который был частью пережитого в Ла Чоррере. Кэт пожаловалась, что ей жарко, и согласилась, что лучше выйти на воздух. Мы весьма нетвердо держались на ногах, и, хотя Кэт говорила мало, я почему-то очень беспокоился за нее. Тем не менее я подумал, что если мы выйдем на воздух, ей станет прохладнее. Выбравшись из дома, мы стояли, пошатываясь, посреди переднего двора. Ночь выдалась мрачная. У Кэт был такой вид, будто она то теряет сознание, то снова приходит в себя. Причем с каждым разом мне было все труднее приводить ее в чувство. Она все время твердила: "Они хотят меня сжечь, но, кажется, мне удастся их не подпустить". Вдруг она совсем отключилась, и я никак не мог добиться от нее ответа. Мы были настолько отрезаны от мира, что не могло быть и речи о том, чтобы получить какую-то помощь извне. Ушел бы не один час чтобы доставить сюда врача, к тому же - в этом не было никаких сомнений - никто не разбирался в псилоцибине лучше, чем мы сами. Ошеломляющим гештальтом ситуации было то, что мы каким-то образом оказались на грани жизни и смерти и все, что можно было предпринять, зависело только от нас, а времени почти не оставалось. Тут я вспомнил, что за домом, возле того места, где мы обычно загорали, стоит большая кадка, куда стекали излишки дождевой воды. Несмотря на то что я отлично сознавал, какая смертельная опасность нам угрожает, мне потребовалось до отказа напрячь свои мыслительные способности, чтобы сообразить:, нужно вылить воду на Кэт. И как только меня это осенило, беспорядочное кружение мира словно обрело направление. Одним махом я поднял Кэт и, спотыкаясь, потащил мимо утыканных шипами пальм, которые в темноте выглядели порождениями фантазии. Со стороны это, должно быть, выглядело до крайности уморительно: мои трусы на резинке спустились до самых щиколоток, так что я вышагивал с голой задницей на негнущихся ногах, будто чудище из "Франкенштейна", неся на руках бесчувственную Кэт. Я положил ее на землю и стал поливать из банки чистой, черной с серебром, шелковистой водой, стараясь не пропустить ни единого дюйма. И сразу же стало видно: мы нашли верное средство против того, что вызывало у нее ощущение жара и лишало сознания. Плача и смеясь, мы обнялись, мокрые и грязные, оба ощущая, что этот совершенно необычный эффект от грибов являет собой тайный зов. И вот когда мы стояли на коленях, приникнув друг к другу, понимая, что справились с выпавшим на нашу долю испытанием, тишину внезапно разорвал дикий раскат какого-то неземного громыханья, долетевший со стороны высящихся за домом древних лесов. Этот звук походил на захлебывающийся хохот, на дикий вопль вселяющего ужас божества. Жуткий, непристойный, безумный - то был гортанный боевой клич вырвавшегося на свободу демона. Мы в страхе бежали. Спотыкаясь, мы кое-как добрались до дома. Я стал готовить чай, а Кэт тем временем рассказывала мне о том, что ей пришлось пережить. "Наверное, так бывает, когда сходишь с ума", - откровенно призналась она. На этот раз у нее были необычно яркие видения: с открытыми глазами она наблюдала, как отовсюду, змеясь, вырастают странные "осязаемые" формы, напоминающие то папоротники, то орхидеи. Ощущение жара не прекращалось, но оно изменилось, превратившись в некое поле раскаленной добела потенциальной энергии, и избежать обжигающего соприкосновения с ним можно было, только предоставив галлюциногенной энергии истощить себя в хаосе причудливых зримых образов. Только ценой постоянных сосредоточенных усилий Кэт удавалось удерживать пылающую плазму на расстоянии нескольких футов, где она обращалась в оболочку видения, включающего в себя остальные образы. После нескольких минут борьбы Кэт начала снова впадать в забытье - пришлось снова прибегнуть к холодной ванне, и Кэт лежала в воде, пока симптомы не исчезли.

Когда мы потом обсуждали этот случай, оказалось, что в видениях Кэт присутствовали измерения, о которых я и не подозревал. Как только мы в первый раз вышли из дома, она почувствовала, что ощущение жара не ослабевает, а напротив, становится все сильнее. Прямо у себя над головой она заметила сияющий разноцветный диск - громоздкую штуковину из мягко светящихся стержней; ее сверкающие, как самоцветы, узлы, лучились всеми цветами радуги. "Я поняла, - рассказывала мне Кэт, - что соотношение между отдельными ее частями - их длиной и углом наклона - невероятно сложно и к тому же являет собой выражение абсолютной истины. И увидев это, я поняла все остальное... Но в аппарате находились какие-то существа - похожие на богомолов, сотворенные из света; они не хотели, чтобы я это знала. Они склонились над приборными панелями, и чем больше я понимала, тем больше они старались сжечь меня своими лучами. Я не могла оторвать от них взгляда и ощущала, что постепенно испаряюсь. Потом ты поднял меня и понес, а я думала: "Хоть бы он поторопился, а то я превращусь в облако...". На миг я даже взлетела в воздух и взглянула на нас с высоты - то были люди вне времени, огромнее, чем сама жизнь. Потом я почувствовала, как льющаяся на кожу вода восстанавливает границы моего тела, возвращая меня в твердое состояние".

От случившегося у Кэт осталось впечатление, что угроза исходила не от гриба, а от некой силы, принадлежащей измерению, которое гриб открывает перед нами. Нравственные установки этой силы остались неясны: может, то были пираты гиперпространства? Кэт пережила тесный контакт с НЛО, я же ничего не увидел. Но контакт этот таил в себе опасность и угрозу гибели. Когда я стал обливать Кэт водой, он резко прервался.

Мы просидели всю ночь, обсуждая этот странный случай. Он высветил и другие непонятные явления, которые мы отметили во время опытов с псилоцибином в этом заброшенном уголке. В частности, мы не раз замечали где-то на самом краю восприятия приглушенное царапанье и шорох, чем-то схожие с проявлениями классического феномена полтергейста. Эти слабые шевеления и шорохи стали настолько привычной особенностью наших видений, что я начал воспринимать их как должное. Еще мы заметили, что во время навеянных грибом "полетов" всю материю, как одушевленную, так и неодушевленную, пронизывают волны энергии. Например, стоило нам после долгого, близкого к трансу созерцания видений выйти из него - скажем, потянуться или заговорить, - как сразу же огонь внезапно вспыхивал и начинал гореть ярче, а шорохи на периферии сознания усиливались.

Определенно мы находились на пороге того же измерения, в которое я окунулся в Ла Чоррере, и оно снова было с нами благодаря тому же грибу. Но на сей раз мы восприняли столкновение с неведомой угрозой как предупреждение: какое-то время нужно переждать. Как раз после того случая мы и решили отправиться в Перу и там попробовать аяхуаску, чтобы прояснить для себя природу псилоцибина в сравнении с другими зрительными галлюциногенами растительного происхождения. Наши прогулки в гавайских джунглях стали бледным, но реальным отзвуком давних блужданий по тропам Амазонии, на которые нам было суждено через несколько месяцев ступить снова. Именно во время одной из таких прогулок, вспоминая встречу с похожими на богомолов существами и их светящимся кораблем, Кэт заметила, что линза - это естественный результат пересечения двух сфер. Может быть, нам удастся прийти к какому-то выводу, приложив эту мысль к линзообразному НЛО? Может, в мысли о том, что линза получается путем пересечения двух сплошных сред, заключена некая топологическая истина? Ведь в 1971 году моей встрече с НЛО в Ла Чоррере тоже предшествовало появление облаков линзообразной формы. И эта тема снова всплыла во время наших псилоцибиновых "странствий" в безлюдном уголке гавайского захолустья.

Во время еще одного грибного странствия мы с Кэт, выйдя как-то раз поздно вечером из дома, любовались звездами сквозь просветы летучего кружева тонких облаков. И в то же время всего в нескольких футах от земли недалеко от нас висело очень темное и плотное облако линзообразной формы. Пока мы наблюдали за ним, оно становилось все плотнее. Внезапно оно, как будто передумав, стало стремительно бледнеть и таять и вскоре совсем исчезла. Годы идут, и неведомое редко вмешивается в нашу обыденную жизнь. И вдруг неожиданно оно снова оказывается с нами, вызывая странные совпадения и подгоняя с некоему исходу, который мы предчувствуем, но предугадать не можем. Налет паранойи, окутывающий современное общество, затрудняет обратную связь человека с исторической средой. Если взглянуть с определенной точки зрения, то окажется, что человечество - это организм, пребывающий в постоянном преображении, сообщающий каждому мгновению глубоко пережитую тайну несбывшегося будущего. Да и отличается ли современная ситуация от множества других, уже пережитых в прошлом? Новое всегда пребывает в процессе возникновения, вот только наступает ли оно когда-нибудь явно, внезапно проявляясь из событий, в которых оно скрыто присутствует? И как нам с ним быть, когда оно возникает настолько неожиданно для нас, что нам удается разглядеть в нем истинный поток временного континуума? Я верю в чудеса и в восторги и в такие ситуации, в которых заметно проявление "сил", неведомых современной физике. И я ощутил необходимость связать воедино эти интимные нити моей жизни в памяти. Не сделай я этого, не осталось бы никаких сведений о неуверенных шагах, предпринятых в Ла Чоррере, о тех шагах, которые привели нас к пониманию псилоцибина и его связи с человеческой душой - этого сплетения драгоценной аномалии и неуловимого ощущения, которое, словно призрак, блуждает по нашей планете.

ЭПИЛОГ

В котором я возвращаюсь в настоящее, представляю своих друзей-исследователей в их современном состоянии и преклоняю колени перед странностью всего того, что выпало на нашу долю.

Ну и к чему же мы пришли сегодня? Продолжает ли космический смех звучать для нас? Или я вынужден, как археолог, возиться со щеткой и пинцетом, стараясь извлечь из прошлого и склеить воедино осколки грез и образов, увиденных в давно забытых краях и временах? Не составило бы большого труда оглянуться назад и рассказать эту историю так, будто она являет собой завершенный цикл, нечто законченное и застывшее в своей завершенности. Только все дело в том, что история эта правдива и ее действующие лица - живые люди, каждый из которых продолжает жить своей жизнью. И все главные загадки эксперимента в Ла Чоррере до сих пор остаются для нас тайной.

Мои коллеги, друзья и возлюбленные, все они за это время не переставали изменяться. Каждому из нас была уготована своя судьба. Дейв так и остался в Южной Америке. За последние двадцать лет он только раз выбрался в Штаты, и то очень ненадолго. Я не виделся с ним с 1971 года. Знаю, что он перебывал почти во всех странах андийской Южной Америки. Годами храня верность кочевым маршрутам хиппи, он странствовал из одной горной деревушки в другую, обучая местных женщин вышивать тамбурным швом. Можно себе представить, что к нынешнему времени эта разновидность рукоделия укоренилась даже в тех краях, где до его появления о ней никто и не подозревал. Во время своего краткого приезда в Соединенные Штаты он так и не добрался до Западного побережья, но позвонил мне, и мы славно потолковали. Насколько могу судить, это все тот же старина Дейв.

Ив вышла замуж за того самого приятеля, ради которого оставила меня в 1975 году. Они женаты и по сию пору. Сын их уже такой большой, что будет поступать в колледж. Ни Ив, ни ее мужа я не видел с тех пор, как мы расстались в 1975 году. Много лет назад мы один раз поговорили по телефону. Я пробормотал что-то вроде того, что было бы неплохо как-нибудь пообедать вместе, но осуществление этого замысла зависело от меня, а я так и не довел его до конца. Такое нежелание встречаться не было ни случайным, ни беспричинным. Я до сих пор замечаю в себе внутренне сопротивление и застарелую боль, которая кроется в тайниках души и продолжает меня удивлять, но справиться с этим не так легко.

Ванесса вернулась с Амазонки в Штаты и, пойдя по стопам отца и сестры, получила медицинское образование. Сейчас она, как и Ив, живет в Беркли, работает психиатром и преуспевает. Видимся мы очень редко, а когда встречаемся, я очень неохотно поднимаю тему событий в Ла Чоррере, и для этого есть две причины. Первая - это то, что в своих суждениях относительно тех событий мы с ней всегда придерживались противоположных точек зрения. А вторая - то, что я не хочу, чтобы наша дружба - а это вполне вероятный оборот - свелась к обсуждению "моего случая". Ванесса женщина умная и справедливая, к тому же у нее нет причин судить меня слишком строго. Наши исходные противоречия выросли из ее убежденности, что мое тогдашнее нежелание признать состояние Денниса в Ла Чоррере критическим с медицинской точки зрения было продиктовано бессердечием, эгоизмом, бесхарактерностью, а скорее всего, просто тем, что я спятил. Единственный человек из нашей старой компании, которому я no-прежнему могу излить все свои соображения по поводу эксперимента в Ла Чоррере, это Деннис.

Он уже давно получил степени по ботанике, молекулярной биологии, нейрохимии. Теперь он ученый такого класса, о каком тогда в Ла Чоррере мог разве что мечтать. Деннис женат, у него не по годам развитый ребенок, работает он как ученый-фармаколог в одной компании в Силикон Вэлли, которая называется "Шаманские лекарственные средства". Брат терпеливо выслушивает мои излияния, но старается их не поощрять. Думаю, что его отношение к тем давним событиям не намного изменилось по сравнению с тем, каким оно было несколько месяцев спустя после эксперимента, и что бы тогда ни случилось с нами, он заплатил слишком высокую цену. Деннис предпочитает отделываться снисходительными отговорками, вроде того, что случившееся было всего лишь faue a deux (Двойная ошибка {франц.}), иллюзией двоих братьев, оплакивавших недавно скончавшуюся мать и одержимых идеей покорения гиперпространства. Когда я восстаю против такой точки зрения и привожу доводы в защиту того, что тогда с нами произошло нечто гораздо большее, он неохотно соглашается, потом качает головой и уходит от разговора. И сейчас он почти ничего не помнит из того, что в действительности произошло с нами с четвертого по двадцатое марта 1971 года, и предпочитает оставаться в этом неведении.

Поэтому без всякого недовольства или удивления могу сказать: этим делом занимаюсь в основном я один. В то утро, когда все мы вылетели из Ла Чорреры на самолете отважного Цаликаса, мне было двадцать четыре года. В кармане у меня не было ни гроша, в голове - никаких планов на будущее, ближайшие друзья считали меня чокнутым, и в довершение ко всему, я числился в розыске. Все годы, которые миновали с тех пор, я делал все от меня зависящее, чтобы уберечь события, сопровождавшие эксперимент в Ла Чоррере, от забвения.

В середине семидесятых мы с Деннисом разработали и опубликовали методику выращивания грибов. Хоть у нас и были последователи, мы первыми заявили о возможности культивировать психоделические грибы в отечественных условиях и сделали это громче всех. Наш метод позволил десяткам любознательных искателей испробовать то, что в противном случае так и осталось бы таинственным и недосягаемым триптаминовым галлюциногеном. В семидесятые годы эксперименты с псилоцибином стали главным фактором, приведшим к созданию небольшой, но преданной группы последователей идей, подобных тем, которые получили развитие в Ла Чоррере.

Шли годы, и благодаря моим книгам события в Ла Чоррере вместе с зародившимися там идеями постепенно проникали в общественное сознание, а теперь об этом собираются снять кинофильм.

Мое собственное положение интересно, но не так уж завидно. Поскольку основной итог тех давних событий - это теория временной волны и обосновывающая ее компьютерная программа, я попал в довольно-таки нелепое положение: то ли непризнанный гений, то ли просто псих. Между этими двумя полюсами остается очень мало пространства для маневрирования. Временная волна рисует законченную картину того, как устроено время и что такое история.

Она дает нам график обновлений в мире на ближайшие двадцать лет, а кроме того, предсказывает, что главное событие, которое преобразит всю нашу жизнь, произойдет в 2012 году. От наших дней до грядущего момента столько же лет, сколько до лежащих в прошлом событий в Ла Чоррере. И срок этот совсем невелик. То, что случилось с каждым из нас, происходило на фоне все углубляющихся проблем реального мира и растущего интереса к психоделические переживаниям у молодежи. Мне говорили, что в культуре андеграунда меня почитают за одного из второразрядных святых. В чем же причина - только ли в том, что я с упорством шизофреника распространяю идеи, которые в действительности лишь плод моей фантазии? Или же меня подгоняют ветры истории, и я, по-настоящему сдружившись с Логосом, познал в хаосе событий в Ла Чоррере тайну Вселенной или, по крайней мере, одну из многочисленных ее тайн? Честно признаюсь, что я и сам не знаю. Когда я пишу эти строки, мой брак с Кэт, продлившийся почти шестнадцать лет, как видно, подходит к мучительному для нас обоих концу. И это несмотря на двоих детей, на дом, который мы построили вместе, и на то, что мы оба до конца пытались оставаться порядочными людьми. Очевидно, присутствие Логоса не сделало ничего, чтобы защитить или предостеречь нас от обычных превратностей жизни.

Подобно Душе в стихотворении Ийтса, я, как и прежде, являю собой вечное начало, прикованное к телу умирающего зверя. И все же, если мое ощущение избранности и понимание путей спасения мира от всего самого опасного и пошлого из того, что в нем есть, - всего лишь заблуждение, то это приятное заблуждение, и умирает оно во мне очень медленно и неохотно.

Окружающие - издатели, редакторы, посредники, торговые эксперты, то есть люди явно не ведающие о том особом предназначении, которое обещали мне в гиперпространстве игривые эльфы, - постоянно твердят, что мне суждено большое будущее: слава, влияние и способность воздействовать на умонастроения публики. Возможно, так оно и будет. Я, во всяком случае, на это надеюсь. Ведь не зря же что-то произошло с нами в Ла Чоррере, что-то в высшей степени необыкновенное. И мне исключительно повезло: хоть и краешком глаза, но я сумел заглянуть в диковинный, прекрасный, лучший мир и заключить удивительный союз с обитающими там неведомыми божествами. Временная волна, итог моих многолетних трудов, есть одновременно и предсказание этого лучшего мира, и его карта.

Правда, я уверен, что был не лучшим исполнителем для столь благородного замысла. Я попытался вернуть эти запредельные фантазии в обычное русло и вписать их в то приземленное, вырождающееся мировоззрение, пленниками которого всех нас сделала культура конца XX века. Но эта задача оказалась мне не по силам. И вот что меня пугает: если эти идеи далеки от истины, нашу планету ожидает очень скорая и заурядная гибель, ибо разум стал слишком слаб, чтобы спасти нас от демонов, которых мы сами выпустили на свободу. А надеюсь я на то, что, может быть, стал свидетелем явления Великой Тайны, которая взывает ко всем нам, манит нас из-за горизонта истории, обещая исполниться и придать истинный смысл тому, что в противном случае осталось бы только чем-то непонятным, вносящим сумятицу в нашу жизнь и наше общее прошлое. И теперь, спустя тридцать лет после событий в Ла Чоррере, я так и не могу с уверенностью сказать, что же это было.

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

Abraham, Ralph, Terence McKenna, and Wrapper Sheldrake. Trialogues at the Edge of the West. Albuquerque: Bear Burroughs, William, and Alien Ginsberg. The Yage Letters. San Francisco: City Lights, 1963. Dee, John. The Hieroglyphic Monad. Translated by J. W. Hamilton-Jones. London: Stuart & Watkins. 1947. Dick, Phillip K. The Three Stigmata of Palmer Eldritch. London: Triad Panther, 1964. Valis. New York: Bantam Books. 1979. The Transmigration of Timothy Archer. New York: Simon & Schuster, 1982. Eliade, Mircea. Shamanism: Archaic Techniques of Ecstasy. New York: Pantheon Books, 1964. Evans-Wentz. W. E. The Fairy Faith in Celtic Countries. New York: University Books. 1966. Ghosal, S.. Dutta. S. K." Sanyal. A. K., and Bhattacharya. "Arundo Donex L. (Graminae). Phytochemical and Pharmacological Evaluation". In the Journal of Medical Chemistry, vol. 12 (1969), p. 480. Gibson, William. Burning Chrome. New York: Arbor House, 1986. Count Zero. New York: Arbor House, 1986. Neuromancer. New York: Ave Books, 1985. Graves. Robert. Difficult Questions, Easy Answers. New York: Doubleday, 1964. Food of Centaurs. New York: Doubleday. 1960. Graves, Robert. The White Goddess. New York: Creative Age. 1948. Guenther, Herbert V. Tibetan Buddhism Without Mystification. Leiden: E. J. Brill. 1966. Harden burg, W. E. The Putumayo: The Devil's Paradise. London: T. Fisher Unwin, 1912. Harner. Michael. "The Sound of Rushing Water'. In Natural History, July. 1968. 283 Huxley. Aldous. The Doors of Perception. New York: Harper <& Brothers, 1954. Jaynes, Julian. The Origin of Consciousness in the Breakdown of the Bicameral Mind. Boston: Houghton Mifflin, 1977. Joyce, James. Finnegans Wake. London: Faber & Faber, 1939. Ulysses, New York: Random House, 1922. Jantsch, Eric. The Self-Organizing Universe. New York: Pergamon Press, 1980. Jung, C. G. Flying Saucers: A Modern Myth of Things Seen in the Sky. New York: Pantheon, 1954. Mysterium Coniunctionis. New York: Pantheon, 1963. Leibnitz, Gottfried Wilhelm von. "Monadology". In the Philosophical Works of Leibnitz. Translated by G. Martin Duncan. New Haven, CT: Tuttle, Morehouse & Taylor, 1890. Lewis, Wyndham. The Human Age. London: Methuen, 1928. Ludlow, Fitz Hugh. The Hashish Eater. New York: Harper <& Brothers, 1857. Maier, Michael. Atlanta fugiens. hoc est. emblemata nova de secretis naturae chymica. Oppenheim. 1618. McKenna, Dennis, and Terence McKenna. The Invisible Landscape. New York: Seabury Press, 1975. McKenna, Terence. The Archaic Revival. San Francisco: Harper SanFrancisco, 1922. Food of The Gods. New York: Bantam Books, 1992. Synesthesia. New York: Granary Books, 1992. Munn, Henry. "The Mushrooms of Language". In Shamanism and Hallucinogens. Edited by Michael Harner. London: Oxford Univ. Press, 1973. Nabokov, Vladimir. Ada. New York: McGraw-Hill, 1969. Pale Fire. New York: Lancer. 1963. Oss, О. Т., and 0. N. Oerlc. Psilocybin: Magic Mushroom Grower's Quids. Berkeley, CA: And/Or Press, 1975. rev. 1985. Ponnamperuma, Cyril, and A. G. W. Cameron. Scientific Perspectives on Extraterrestrial Communication. Boston: MIT Press, 1974. Prigogine, Ilya. From Being to Becoming. San Francisco; Freeman. 1980. Self-Organization in Nonequlllbrium Systems. New York: Wiley Interscience, 1977. Pynchon. Thomas. Gravity's Rainbow. New York: Viking. 1974. Rilke. Ranier Maria. The Duino Elegies. New York: Norton. 1939. Schultes, R. E. "Virola as an Orally Administered Hallucinogen". In the Botanical Museum Leaflets of Harvard University, vol. 22, no. 6, pp. 229-40. Sheldrake, Rupert. A New Science of Life. Los Angeles: Tarcher, 1981. The Presence of the Past. New York: Times Books. 1988. Stapleton, Olaf. The Starmaker. London, 1937. Taussig, Michael. Shamanism Colonialism and the Wildman. Chicago: Univ. of Chicago Press, 1987. Templeton, Alex. The Sirius Mystery. New York: St. Martin's Press, 1976. Valentine, Basil. The Triumphal Chariot of Antimony. London, 1685. Valle, Jacques. The Invisible College. New York: Dutton, 1975. Wasson, R. Gordon. Soma: Divine Mushroom of Immortality. New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1971. Wells. H. G. The Time Machine. London, 1895. Whiffen, Col. Explorations of the Upper Amazon. London: Constable, 1915. Whitehead, A. N. Process and Reality. New York: Macmillan. 1929. Wilson, Robert Anton. Cosmic Trigger. Berkeley, CA: And/Or Press, 1977.

ТРУДЫ ДЕННИСА МАККЕННЫ

Dennis J. McKenna. "DMT: Nature's Ubiquitous Hallucinogen". Interdependence, in press. "Tryptamine Hallucinogens of the New Word: An Ethnopharmacological Survey". Interdependences, in press. Constantino M. Torres, David B. Repke, Kelvin Chan, Dennis McKenna, Augustin Llagostera, and Richard E. Schultes. "Botanical, chemical, and contextual analysis of archaeological snuff powders, from San Pedro de Atacama, Northern Chile". Current Anthropology 32 (1992): 640-49. Dennis J. McKenna. X.-M. Guan, and A. T. Shulgin. "3,4-methylenedioxyamphetamine (MDA) analogues exhibit differential effects on synaptosomal release of "H-dopamlne and H-5-hydroxytryptamine". Pharmacology, Biochemistry, and Behavior 38 (1991): 505-12. Chester A. Mathis, John M. Gerdes, Joel D. Enas, John M. Whitney, Yi Zhang, Scott E. Taylor, Dennis J. McKenna, Sona Havlick, and Stephen J. Peroutka. "Binding potency of paroxetine analogues for the serotonin uptake complex". Journal of Pharmacy and Pharmacology. Submitted. David E. Nichols, Robert Oberlender, and Dennis J. McKenna. "Stereochemical Aspects of Hallucinogenesis". In Biochemistry and Physiology of Substance Abuse, vol. Ill, edited by R. R. Watson, pp. 1-39. Boca Raton, FL: CRC Press, 1991. Dennis J. McKenna and Stephen J. Peroutka. "Serotonin neurotoxins: Focus on MDMA (3,4-methylenedioxymethamphetamine, 'Ecstasy*)". In Serotonin Receptor Sybtypes: Basic and Clinical Aspects, edited by S. J. Peroutka, pp. 127-48. New York: Alan R. Liss Publishers, 1990. "The neurochemistry and neurotoxicity of 3,4- methylenedioxymethamphetamine (MDMA, 'Ecstasy')". Journal of Neurochemistry 54 (1990): 14-22. "Differentiation of 5-hydroxytryptamjne2 receptor sybtypes using I-R-(-)2,5,-dimethoxyphenylisopropylamine ( I-R-(-)DOI) and H-ketanserin". Journal of Neuroscience 9 (1989): 3482-98. Dennis J. McKenna, David B. Repke, Leiand Lo, and Stephen J. Peroutka. "Differential interactions of indolealkylamines with 5-hydroxytryptamine receptor subtypes". Neuropharmacology 29 (1990): 193-98. Dennis J. McKenna. "It's a Jungle Out There: Biochemical Conflict and Co-operation in the Ecosphere". Whole Earth Review 64 (1989): 40-47. "Plant Wisdom Resources". Whole Earth Review 64 (1989): 48-49. Camerol R. Hekmatpanath, Dennis J. McKenna, and Stephen J. Peroutka. "Reserpine does not prevent 3,4-methylenedioxymethamphetamine-induced neurotoxicity". Neuroscience Letters 104 (1989): 178-82. Dennis J. McKenna. David B. Repke. and Stephen J. Peroutka. "Hallucinogenic indolealkylamines are selective for 5HT binding sites". Neuroscience Abstract 15 (1989): 485. Dennis J. McKenna. Adil J. Nazarali, Andrew J. Hoffman. David E. Nichols, C. A. Mathis, and Juan M. Saavedra. "Common receptors for hallucinogens in rat brain: Dennis J. McKenna, Adil J. Nazarali, Akihiko Himeno, and Juan M. Saavedra. "Chronic treatment with (+_)DOI, a psychotomimetic 5HT2 agonist, downregulates 5HT2 receptors in rat brain". Neuropsychopharmacology 2 (1989): 81-87. Adil J. Nazarali, Dennis J. McKenna, and Juan M. localization of 5HT2 receptors, in rat brain psychotomimetic radioligand". Progressive Biological Psychiatry 13 (1989): 573-81. Dennis J. McKenna, C. A. Mathis, and Stephen J. Peroutka. "Characterization of I-DOI binding sites in rat brain". Neuroscience Abstracts 14 (1988), no. 247.12. Akihiko Himeno, Dennis J. McKenna, Adil J. Nazarali, and Juan M. Saavedra. "(+_)DOI, a hallucinogenic phenylakylamine, downregulates 5HT2 receptors in rat brain". Neuroscience Abstracts 14 (1988), no. 229.2. Dennis J. McKenna and Juan M. Saavedra. "Autoradiography of LSD and 2,5-dimethoxyphenylisopropylamine psychotomimetics demonstrates regional, specific cross-displacement in the rat brain". European Journal of Pharmacology 142 (1987): 313-15. Dennis J. McKenna, C. A. Mathis, A. T. Shulgin. and J. M. Saavedra. "HaHucipogens bind to common receptors in the rat forebrain" a comparative study using I-LSD and I-DOI. a new psychotomimetic radioligand". Neuroscience Abstracts 13 (1987), no. 311.14. Dennis J. McKenna, C. A. Mathis. A. T. Shulgin. Thomoton Sargent III. and J. M. Saavedra. "Autoradiographic localization of binding sites for I-(-)DOI, a new psychotomimetic radioligand. in the rat brain". European Journal of Pharmacology 137 (1987): 289-90. Dennis J. McKenna. L. E Luna. and G. H. Towers. "Biodynamic constituents in Ayahuasca admixture plants: an uninvestigated folk pharmacopoeia". America Indigena 46 (1986): 73-101. Dennis J. McKenna and G. H. N. Towers. "On the comparative ethnopharmacology of the Malpighiaceous and Myristicaceous hallucinogens". Journal of Psychoactwe Drugs 17 (1985): 35-39. "Biochemistry and pharmacology of tryptamine and B-carboline derivatives: A minireview". Journal of Psychoactive Drugs 16 (1984): 347-58. Dennis J. McKenna. G. H. Towers, and F. S. Abbott. "Monoamine oxidase inhibitor in South American hallucinogenic plants: Tryptamine and B-carboline constituents of Ayahyasca". Journal of Ethnopharmacology 10 (1984): 195-223. "Monoamine oxidase inhibitors in South American hallucinogenic plants. Part II: Constituents of orally active Myristicaceous hallucinogens". Journal of Ethnopharmacology 12 (1984): 179-211. Dennis J. McKenna and G. H. N. Towers. "Ultra-violet mediated cytotoxk activity of B-carboline alkaloid". Phytochemistry 20 (1981): 1001-1004. Dennis J. McKenna and T. K. McKenna. The Invisible Landscape, New York: Seabury Press, 1975.

"Параллель к выступающей на коже волшебной жидкости".(Циттируется по книге В.Н. Демин "Гиперборея.Исторические корни русского народа" М. ФАИР - ПРЕСС 2000)

Акт передачи силы и старшинства от Святогора к Илье Муромцу носит ритуально - мистический характер:

Святогор лежит в каменном гробу, из которого ему уже не суждено подняться (что совпадает с сюжетной линией мифа о смерти Осириса). И в этот момент "пошла из него да пена вон". При помощи этой таинственной "пены" и совершился акт передачи силы от одного богатыря к другому.

"Говорил Святогор да таково слово:

- Ты послушай-ко, крестовой ты мой брателко!

Да лижи ты возьми ведь пену мою,

Дак ты будешь ездить по Святым горам,

А не будешь ты бояться богатырей,

Никакого сильнего могучего богатыря."

История открытия

Первое письменное упоминание об использовании грибов с галлюциногенной активностью в религиозных целях обнаруживается в описаниях испанских хронистов и натуралистов, попавших в Мексику в 16-ом столетии вскоре после завоевания ее Кортесом. Одним из наиболее авторитетных среди этих авторов является францисканский монах Бернардино де Шахагун автор труда под названием “Общая история новой Испании”. В различных своих работах он указывал на активное применение грибов, подробно описывал эффекты приема галлюциногенов и их использование в различных целях не только жрецами, но и простыми ацтеками. В Nahuatl - языке ацтеков, эти грибы назывались teonanactl, что в переводе означает "сакральный гриб". Использование псилоцибовых грибов было широко распространено не только в Мексике, но на территории Сальвадора, Гватемалы и др. государств. Подтверждением этому являются многочисленные находки 30-ти сантиметровых каменных изваяний грибов, украшенных лицами богов и демонов, возраст старейших из них достигает 3000 лет. Несмотря на то, что христианские миссионеры, в связи с необычными эффектами считали эти грибы дьявольскими, и пытались всеми силами искоренить культ употребления и поклонения teonanacatl, эта практика продолжалась тайно вплоть до нашего времени, тщательно скрываемая от белого населения. В дальнейшем, описания этих практик прекратились, во многом в силу того, что галлюцинаторные феномены интерпретировались последующими исследователями, как результат местных суеверий. Этому также способствовало то, что в 1915 году американский ботаник д-р. В.Е.Сэффорд в обращении к Ботаническому Обществу в Вашингтоне и в тезисах Общества указал на то, что описанные испанскми монахами эффекты на самом деле являются результатом приема высушенного пейотля, а не грибов.

История повторного открытия “сакральных грибов” безусловно принадлежит не только чете американских исследователей - Валентине Павловне Вассон, русской по происхождению и ее мужу, Р. Гордону Вассон. Так гриб Psilocybe cubensis был открыт американским ботаником Эрлом еще в 1906 г. на Кубе. В 1933-х годах антрополог Роберт Дж. Вейтлэнер и д-р.Ричард Эванс Шульц,, ботаник из Гарвардского Университета, обнаруживают произрастание грибов рода Psilocybe в Латинской Америке. В том же году группа молодых американских антропологов, возглавляемая Джэном Бассетом Джонсоном, посетила секретные ритуальные церемонии связанные с употреблением галлюциногенных грибов в Гуаутл де Джименз, штат Oaxaca. Но эти исследователи были только зрителями, им не разрешалось приниматься участие в поедании грибов. Но несмотря на то, что полемика по поводу существования “сакральных грибов” велась с начала века, а до 50-х годов поисками “волшебных” грибов занималось множество исследователей, именно им удалось не просто установить ареалы произрастания этих грибов, но и проникнуть в сущность индейских обрядов, основанных на употреблении teonanacatl. В 1955 году они вперве в истории пребывания белых в Мексике приняли активное участие в них.

В дальнейшем Вассоны объединили свои усилия с французским профессором микологии Роджером Хеймом. Сопровождая Вассонов в их дальнейших экспедициях, Хейм провел идентификацию teonanacatl и показал, их принадлежность семейству Strophariaceae, роду Psilocybe. Открытый им гриб Psilocybe mexicana оказался особенно пригодный для искусственного выращивания. На основании полученного от Хейма материала в 1958 г. А.Хофман из лаборатории фирмы Sandoz, Швейцария, выделил и синтезировал основные психоактивные составляющие teonanacatl - псилоцибин и псилоцин. Эти результаты впервые были опубликованы в марте 1958 г. в журнале Experientia, в сотрудничестве с профессором Хеймом и с коллегами Хофмана - д-ром. A. Барком и д-ром Х. Кобелем.

Распространенность

Наибольшее распространение псилоцибина отмечается в Мексике и Гватемале. На первом месте по числу псилоцибиновых “путешественников” в ряду развитых стран находятся Соединенные Штаты. Это вполне понятно и обуславливается во-первых тем, что псилоцибин попал на американский черный рынок наркотиков раньше, чем в других странах, а во-вторых тем, что в среде американской молодежи различные галлюциногенные вещества всегда пользовались большой популярностью. В Европе псилоцибин наиболее распространен в таких странах, как Голландия, Германия, Дания, Швеция. На территории СНГ наибольшей популярностью псилоцибинсодержащие грибы пользуются в России. Пальму первенства вот уже более 10-ти лет держит Санкт-Петербург, где в собирание и употребление грибов вовлечены даже школьники средних, а иногда, и младших классов. В Петербурге существует несколько общин “путешественников”, члены которых регулярно употребляют псилоцибин, проводя своеобразные исследования “внутреннего космоса”, обмениваются полученной информацией, экспериментируют с дозировками, видами грибов, различными факторами, могущими повлиять на качество “путешествий”. Несколько подобных общин функционируют на острове Валаам на Ладожском озере, который со временем имеет шанс превратиться в своеобразную Мекку любителей псилоцибина.

В Беларусь псилоцибин стал достаточно активно поступать сравнительно недавно - около 4-5 лет назад. Как правило, это сушенные цельные или перемолотые грибы, которые привозят из России. Наиболее распространен он в Минске, достоверных данных о регулярном применении этих грибов в других городах республики у нас нет.

Как и во всех остальных странах, у нас псилоцибиновые грибы наиболее популярны в среде творческой молодежи (музыканты, художники и т.д.). Кроме того постепенно происходит формирование новой субкультуры, члены которой активно используют различные психотомиметики с целью постижения собственного Я. Определенный интерес к псилоцибиновым грибам испытывает и не входящая в эти группы молодежь, употребляя их гораздо менее регулярно с целью получения новых и непривычных ощущений. Сформированного черного рынка псилоцибина нет. Иногда совершающиеся единичные акты купли - продажи, в большинстве случаев касаются знакомых и приятелей и как правило не являются регулярными.

В данном тексте подробно освещена химическая природа и действие на организм человека психоактивных субстанций грибов, систематика, морфология и отличительные признаки наиболее часто употребляемых видов. Описаны действия первой помощи при отравлениях. Лечение наркотической зависимости не рассматривается подробно, поскольку оно немногим отличается от лечения других наркоманий, кроме того, в медицинской практике подобные зависимости встречаются очень редко.

Этот текст содержит информацию, найденную в открытых источниках и касающуюся различных аспектов применения галлюциногенных грибов и психоактивных веществ, содержащихся в них.

Автор никоим обpазом не пpедполагает и не пpедлагает использование галлюциногенных грибов каким - либо обpазом, pавным обpазом не пpедполагает и не пpедлагает никому участвовать в незаконной или сомнительной активности. Текст не пpетендует на неопpовеpжимую достовеpность и ни в коем случае не является pуководством по пpименению грибов. Автор не отвечает за непpавильную интеpпpетацию пpиведенной инфоpмации и/или употребление грибов после пpочтения этого матеpиала.

Теренс Маккена в книге "Пища богов" пишет: "Я утверждаю, что вызывающие мутации психоактивные химические соединения в пище древних людей воздействовали на быструю реорганизацию способности мозга к переработке информации. Растительные алкалоиды, особенно галюциногенные соединения, могли быть теми химическими факторами в диете первобытных людей, которые явились катализаторами возникновения человеческой саморефлексии. Действие галюциногенов, присутствующих во многих распространенных растениях, увеличивало активность переработки информации, а значит, чувствительность к среде, и, таким образом, способствовало внезапному увеличению размеров человеческого мозга."

В России псилоцибин был отнесен к разряду наркотиков в 1967 году. Все грибы, содержащие псилоцибин и псилоцин, объявлены наркотиками в 1993 году.

Описание эффектов применения псилоцибина.

Минимальная действующая доза псилоцибина при которой можно установить первые изменения в восприятии - 3-6 мг. Это соответствует 0,05 - 0,1 мг/кг для взрослого человека весом 60 кг. Достаточная доза для взрослого - в среднем около 10 мг. Летальная доза - 100 мг/кг веса тела, это означает 6000 - 7000 мг для взрослого человека, и соответствует примерно 40 кг свежих грибов вида Psilocybe semilanceata.

После попадания в организм большая часть псилоцибина, теряя -О2РО3 группу, превращается в свой активный метаболит псилоцин, активность которого примерно на 50 % меньше.

Действие при средней дозе в 6-10 мг наступает примерно через 20 мин. Чаще всего наблюдается: легкая эйфория, изменение оптического и акустического восприятия. Действие постоянно усиливается примерно в течение 3 часов, появляются обильные и интенсивные слуховые и зрительные галлюцинации, особенно с закрытыми глазами, изображение становится сетчатым, усиливается эйфория, появляется захватывающее религиозное ощущение слияния с абсолютом. В следующие часы действие постепенно становится слабее. От приема до возвращения в относительно нормальное состояние сознания проходит 6-8 часов.

Существует несколько теорий, описывающих механизмы действия псилоцибина. Наиболее вероятным представляется опосредованное действия через серотониновые (5-НТ2) рецепторы. Одним из подтверждений этой теории является то, что после введения кетансерина (антагониста 5-HT2 рецепторов ) перорально, 40 мг, перед употреблением псилоцибина, наблюдается следующие эффекты : достаточно полностью блокировалось появление таких симптомов, как иллюзии и зрительные галлюцинации (в 90% случаев), дереализация и деперсонализация (80%), тревога и расщепление личности (78%). Предварительное введение галоперидола (антагониста D2 рецепторов) в дозе 1,5 мг/70 кг, не приводит к выраженному снижению галлюцинаторных расстройств (16%), несколько более влияя на деперсонализационно - дереализационные расстройства (48%). Кроме того, применение галоперидола в указанной дозировке приводит к усилению тревоги и эмоциональной возбудимости (138%).

Эти данные, с одной стороны, являются подтверждением предположения об обусловленности психоделических эффектов галлюциногенов воздействием на серотониновый рецепторный комплекс, а с другой стороны, делают возможным предположить неоднозначную обусловленность возникновения некоторых психопатологических феноменов, в частности, деперсонализационно-дереализационных расстройств.

Эффекты приема псилоцибина не имеют линейной зависимости от дозы и весьма индивидуальны, кроме того обуславливаясь изначальной установкой. Карл Грэм на основании наблюдений за псилоцибиновыми “путешествиями” и на основании собственных 60-ти “путешествий” вывел шкалу “0 - 5”, являющуюся на данный момент своеобразным стандартом ( ранее стандартом являлась шкала “0 - 3” Шульгиных). Он определил своеобразную ступенчатость в зависимости эффекта от дозы. Грэм условно разделил процесс изменения сознания на 5 уровней, качественно отличающихся друг от друга и описал ориентировочное количество грибов, употребление которого приводит к достижению соответствующего уровня изменения состояния сознания. Приведенные в таблице 1 количественные данные, характеризующие дозу, необходимую для получения соответствующего эффекта, условны и зависят от индивидуальных особенностей человека. Дозировки относятся к Psilocybe subaeruginosa, встречающимся в Австралии, соответственно для других видов, они отличаются и требуют корректировки. Кроме того, чувствительность автора в среднем в 3 раза ниже чувствительности среднестатистического человека.

Уровень 1. На этом уровне отмечается меренное повышение остроты восприятия цветов, музыкальных композиций, незначительные нарушения памяти, преимущественно краткосрочной.

Уровень 2. Появляется ощущение перемещения, колебания (“дыхания”) окрущающих предметов, цвета становятся чрезвычайно яркими, насыщенными, “оживают”. При закрытых глаз появляются двухмерные образы по типу парейдолических. Возникает ощущение некоторого нарушения тока времени, что связанно, по видимому, с нарушениями краткосрочной памяти - время как-бы замедляется, растягивается, отмечаются реминисценции, выраженное усиление творческих способностей.

Уровень 3. Изменения зрительного восприятия нарастают - окружающие предметы выглядят деформированными, частично сливаются с возникающими галлюцинаторными образами. Возникают изолированные галлюцинации. Галлюцинации при закрытых глазах становятся трехмерными, появляются феномены синестезии. Нарастают искажения восприятия тока времени вплоть до появления эпизодов застывания времени, “моментов вечности”. Могут возникать трудности в перемещении (из-за того, что они субъективно требуют слишком много усилий).

Уровень 4. Интенсивные галлюцинации превращения, “перетекания”, объектов друг в друга. Ощущение уничтожения или раздробления личности, причем части ее могут проецироваться на предметы, “оживляя их”. Теряется представление о существовании времени, само это понятие становится бессмысленным. Отмечается появление феноменов по типу выхода за пределы тела, “расширение сознания”, описанных С.Грофом при приеме LSD. Синестезии могут распространяться на несколько органов чувств.

Уровень 5. Полное отсутствие визуального контакта с окружающей действительностью. Тотальная синестезия. Полная потеря изолированного “Я” - возникает ощущение слияния с другими объектами, окружающим пространством, вселенной. Потеря ориентировки настолько полная, что, по словам принимавших псилоцибин в подобных дозах, фактически мир, состоящий из привычно воспринимающихся объектов и событий, перестает существовать. Экстатические переживания типа Сатори, слияния с Универсумом.

В качестве иллюстрации можно привести описание А.Хофмана о его собственных опытах с приемом псилоцибина.

“... В этом эксперименте я съел 32 сухих гриба Psilocybe mexicana, вес которых составлял 2.4 g. Этот вес соответствовал средней дозе согласно сообщениям Wasson и Heim, используемой curanderos. Употребление грибов привело к появлению выраженного изменения в психике, что подтверждает следующее укороченное изложение эксперимента :

Через тридцать минут после моего приема грибов, внешний мир начал подвергаться странным преобразованиям. Все окружающее наполнилось мексиканскими символами. Я был уверен, что мое знание о мексиканском происхождении гриба, должно предопределять мое восприятие окружающего , как принадлежащего Мексике. Я пытался намерено сконцентрироваться, чтобы увидеть окружающее в привычном виде. Но все мои действия, предпринятые для этого, оказались безрезультатным. Независимо от того, закрывались ли мои глаза или были открытыми, я видел все в “мексиканских мотивах и раскрасках”. Когда доктор, контролирующий ход эксперимента наклонился надо мной, чтобы проверить мое кровяной давление, он превратился в ацтекского жреца и я не был бы удивлен если бы он достал при этом обсидановый нож. Несмотря на серьезность ситуации, это забавляло меня, так как немецкое лицо моего коллеги приобретало при этом чисто индийские черты. На пике интоксикации, примерно через 11/2 часа после употребления грибов, быстрая смена “внутренних” изображений, по большей части абстрактных символов, быстро меняющих форму и цвет, привела к появлению у меня выраженной тревоги, я боялся, что я должен упасть в этот водоворот форм и цвета, должен раствориться в нем. По прошествии около шести часов измененное состояние сознания окончилось. Субъективно у меня не было представления о продолжительности этих изменений. Я чувствовал радость от моего возврата к повседневной действительности, был счастлив уходу от странного, фантастического но совсем нереального мира в старый и знакомый дом. ... “

Побочные действия.

Существующий континуум побочных действий и нежелательных эффектов, возникающих при приеме псилоцибина можно условно разделить на две группы.

1-я группа - это осложнения, связанные непосредственно с приемом вещества и являющиеся как бы вариантом протекания интоксикации. Наиболее частым в этой группе является так называемое “плохое путешествие” (“bad trip”). Это состояние характеризуется развитием выраженной тревоги и возникновением на ее фоне острой панической атаки с психомоторным и выраженным вегетативным компонентами. Иногда, в особо неблагоприятных случаях, может возникнуть затяжное психотическое состояние. По DSM-III-R к числу психических расстройств, возникающих вследствие приема галлюциногенов относятся : 1. галлюциногенные галлюцинозы, 2. расстройства настроения, связанные с употреблением галлюциногенов, 3. бредовые расстройства, связанные с употреблением галлюциногенов, 4. постгаллюцинаторные расстройства восприятия. Еще одним типичным для психотомиметиков побочным действием является возникновения “обратных вспышек” (“flashbacks”). Это спонтанное преходящее повторение состояния, возникавшего при приеме препарата. В разной степени развернутый, могущий переходить в затяжное психотическое состояние, флэшбэк обычное возникает в течении 1-ой - 2-ой недели после приема вещества и, кроме, непосредственных своих проявлений опасен тем, что возникнув в какой-либо критической ситуации (вождение автомобиля, переход дороги, работа на производстве) может повлечь за собой возникновение несчастного случая. Применение психотомиметиков может также явиться причиной манифестации эндогенного психотического процесса, вызвать возникновение идей сверхценного характера, а на более поздних стадиях, при частом применении - появление своеобразного амотивационного синдрома, схожего с возникающим при злоупотреблении каннабисом. В целом, считается, что в группу с наибольшим риском возникновения перечисленных побочных действий входят лица с шизоидными чертами характера и личностными особенностями, перенесшие психотравму (при самолечении), имеющие невротические расстройства, расстройства настроения.

Во 2-ю группу входят побочные эффекты и осложнения соматического характера. Нередко, особенно непосредственно после приема псилоцибина, возникает тошнота. Характерно возникновение мидриаза, брадикардия, колебание частоты сердечных сокращений. Иногда возникает головокружение, потливость, другие вегетативные расстройства. Редкими являются головные боли, различные нарушения дыхания, нарушения чувствительности, парестезии. В большинстве случаев такие нарушения, как бради-, тахикардия, вазомоторные нарушения связаны с особенностями реагирования психики человека на возникающие состояния - тревогу, страх, эйфорию и т.д. По выходу, при отсутствии осложнений из 1-ой группы, особенных соматических и вегетативных нарушений не наблюдается, иногда могут беспокоить головные боли, боли в животе, парестезии, возникающие на фоне умеренно выраженного астенического синдрома.

Развитие зависимости.

Физиологическая зависимость не образуется. Может сформироваться психологическая зависимость, но как правило этого не происходит. Это обусловленно тем, что псилоцибин обычно принимают нечасто, в силу отсутствия выраженного эйфоризирующего эффекта и из-за того, что впечатления, остающиеся после “путешествия” не носят однозначный характер. Довольно редко формируется своеобразная установка на регулярное получение нестандартных переживаний при помощи приема галлюциногенов. Однако в большинстве случаев прекращение приема не приводит к возникновению каких-либо неприятных ощущений.

При приеме псилоцибина чаще одного раза в 7-10 дней быстро возникает рост толерантности - для получения аналогичного эффекта требуется доза, примерно в 1,5-2 раза превышающая начальную. Также может возникать кросстолерантность к другим галлюциногенам - LSD, диэтилтриптамину, но не возникает к марихуане, мескалину, в основе которых лежат совершенно другие принципы действия. Толерантность к псилоцибину нестойкая - практически через 2-3 дня после прекращения его приема эффективная доза возвращается к начальной.

Псилоцибе кубенсис.

Обнаруженный F. S. Эрл в Кубе в 1904 (как Stropharia cubensis), эта разновидность самая большая и, возможно, наиболее красивая из всех Psilocybes. Где другой Psilocybes - только простой народ, cubensis - дворянство. В 1907 эти грибы были собраны в Tonkin (теперь Сев. Вьетнам) N. Patouillard, и снова в 1939 в Мексике, Оахаса, около Huautla Джименсом, известным ботаником Гарварда и Исследователем Ричардом Эвансом Шултесом. Который описал их в ботанических Рекламных листках Музея Университете Гарварда, и внес экземпляры в Farlow Herbarium в Гарварде. Шултесу помогал доктор Блас Пабло Reko, Мексиканский натуралист, который был один из первых, кто распутал тайну, окружающую использование индейцами божественных грибов. Не зная эти предыдущие исследования, W.A. Murrill описал это в 1941 как новинка Флориды, Stropharia cyanescens. Это - также одна из наиболее широко распространенной психоактивной разновидности в субтропиках, в пределах от Залива Американского Побережья, где эти плоды, фактически круглый год растут на коровьем навозе, в Мексике, Центральной Америке, Южной Америке, Западе Indies, Таиланде, Камбоджи ( Кампучия), Индии и Австралии.

Выше: " Сан Isidro. "Акварель Кэрол Энн Веллс (изображение высушенных экземпляров).

Выше: Psilocybe cubensis, Техасская разновидность.

Акварель Кэрол Энн Веллс (изображение высушенных экземпляров).

Известный индейцам Мексики как " Сан Isidro, " эта разновидность чрезвычайно активна, с высушенными экземплярами, с содержанием более чем 1 %, комбинированного содержания psilocybin/psilocin. N, N-dimethyltryptamine (DMT), психоделический состав, который является бездействующим при оральном приеме, является посредником метаболизма в биосинтезе жизнедеятельности Psilocybe cubensis, представляющий собой только один шаг до псилоцина и два до псилоцибина. Псилоцин (обозначенный 4-hydroxy-N, N-dimethyltryptamine) и человеческий нейротрансмиттер серотонин (обозначенный 5-hydroxytryptamine) отличаются только одной hydroxy молекулой. В этом отношении, грибы - зеркальное отображение человеческого мозга.

Разновидность Psilocybe cubensis легко одомашнена, и может настойчиво и мощно размножаться в широком диапазоне параметров окружающей среды. Благодаря птице Ибису "Рогатому скоту Egret" (Bubulcus ibis), привезенному из Старого Света (колонизатору Старого Мирового происхождения) (через Южную Америку), споры этого гриба разносятся на обширные расстояния, таким образом инфицируя девственные пастбища. Птица сначала появилась в Штате Техас в 1955 и - теперь она обычный и даже избыточный обитатель пастбищ Побережья Залива, как - Psilocybe cubensis. Отношения между коровами и птицами, и Psilocybe cubensis - пример симбиоза - ситуация, в которой несходные организмы живут вместе в близкой ассоциации. Ибисы любят совершать поездки на спинах коров, где они имеют легкую добычу из роящихся насекомых.

Выше: "Симбиоз". Птица Егрет "Рогатый скот" - вектор спор Psilocybe cubensis.

Акварель Кэрол Энн Веллс.

Crested Caracara - другая птица, которая часто посещает пастбища Штата Техас и Мексики. Также известный как "Caracara Аудубона" или "Мексиканский Орел", этот хищник часто замечен, кормящимся на корпусах рогатого скота, в компании со стервятниками. Когда пищи не хватает, Crested Caracara может проводить часы, переворачивая навозные лепешки коровы в поиске больших жуков и других насекомых. Подобно птицам Каттле Егрет ("Рогатому скоту"), эта птица - потенциальный вектор спор Psilocybe cubensis [Smith 1996].

Выше: Crested Caracara (Caracara cheriway). Также известный как " Мексиканский Орел " Этот хищник изображен на Мексиканском флаге и как полагают, является предзнаменованием удачи.

Акварель Кэрол Энн Веллс.

Psilocybe subcubensis, разновидность pantropical - сестра Psilocybe cubensis, была сначала описана доктором Гастоном Гузманом. Это ac oscop cally идентично Psilocybe cubensis, отличаясь только его меньшими спорами и последовательно меньший pleurocystidia. Он заменяет Psilocybe cubensis повсюду из его многочисленного тропического диапазона и недавно было получено из Австралии, Индии, и Таиланда. Ниже: Psilocybe subcubensis, собранный.

Выше: Лабораторная культура Psilocybe subcubensis.

Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 1819Следующая